Её образ, с одной стороны, действительно опасен, а с другой стороны, примечателен тем, что обществом он был подхвачен и канонизирован, причём, как некий романтический, что к нему совершенно никак неприменимо, ведь с точки зрения практики, речь идёт о женщинах, представляющих однозначную угрозу ввиду их безрассудства, желаний всех подряд предавать, в том числе, своих детей, не имея на то ни малейшей причины. Сотворённая знаменитым писателем явно по заказу очень недоброго общества бальзаковская мадам, запросто способна отречься от своего ребёнка, про которого ранее говорит, что его любит, она с лёгкостью бросает своё дитя на произвол судьбы ради половых игрищ.

Он рассказывает о том, как на самом деле устроена общественная реальность, при этом опуская массу подробностей, отсутствие которых чётко указывает на жутчайшую запуганность автора, явно желающего угодить каким-то правящим подпольным содомитам, для которых они и писал своё данное, весьма странное на первый взгляд творение. Скрытый подтекст которого становится понятен только в том случае, если читатель знаком с тем фактом, что в мире рулит не официальная, а нелегальная власть, которая, по сути, является тупо садистской, то есть, преднамеренно распространяющей страдания и смерть, следящей за тем, чтобы ни кому ни в коем случае не удалось избежать этой участи.

Она, как бы это странно не звучало, подрывная, способствующая накалу общественных страстей, неминуемо порождающая войну. Не пугайтесь и не возмущайтесь. Если бы, в общем-то, любая социальная деятельность на нашей планете не была подчинена именно этой цели, то у нас и войн-то не было бы! Как только до вас дойдёт понимание данного, основополагающего, ещё точнее, всё в нашей реальности определяющего момента, вам сразу станет, с одной стороны, легко, с другой, совсем уж страшно.

Это, с одной стороны, роман, вышедший из-под пера или иного письменного приспособления писателя Оноре де Бальзака, а, с другой стороны, участники восстания, произошедшего в период французского революционного мятежа, действия которых в данном случае датируются тысяча семьсот девяносто девятым годом. Обо всём этом автор и писал, стараясь добавлять в своё творение нотки историчности, а заодно и определённой романтичности, дабы в итоге получилось произведение, успешно принятое к рассмотрению издателями, а значит, впоследствии изданное и распространённое, хотелось бы думать, немалым тиражом.